Четверг, 2024-03-28, 8:02 PM
Клуб творческих женщин

место для рекламы

Каталог статей

Главная » Статьи » Звезды Казахстана

Легенда по имени Шара
место для рекламы
Заурбек Райбаев: Шара для всех нас, кто имеет отношение к хореографии, была явлением в казахском искусстве послевоенных лет. Это был театр одной актрисы, одной танцовщицы
Людмила ВАРШАВСКАЯ, "Известия-Казахстан", 16 июля, 2004 г.

"Капан, иди сюда! Иди скорее!" - позвал Курманбек. Капан Бадыров подошел. Курманбек уступил ему свое место у дырочки в занавесе. "Смотри, третий ряд, слева восьмая… видишь девушку? Какова?" Капан прилип к отверстию и не отвечал. "Ну что молчишь? - нетерпеливо спросил Курманбек и с раздражением добавил. - Язык проглотил, что ли?" "Да-а-а! - протянул наконец Бадыров. - Ничего не скажешь. Красавица!" "Она будет моей женой!". Капан оторвался от дырочки и в изумлении уставился на Курманбека. "Ты что, знаешь ее?" "Нет. Но она вот уже третий раз приходит на спектакль. Я ее сразу приметил".
Бадыров вновь прильнул к дырочке в занавесе. Что-то уж слишком щеголевато одета кандидатка в жены, - отметил он про себя, - да и окружение ее… "Ха! - насмешливо-остужающе сказал Капан влюбленному другу. - Красавица так ослепила тебя, и ты не заметил, что справа от нее сидит суровый старик в богатом халате, а слева - разодетая, как ханша, надменно-важная белолицая женгей! Твоя голубка под такой охраной, что ой-ой-ой!"
Бадыров не зря подчеркивал богатство нарядов красавицы и ее спутников. Ясно, что она из очень богатой семьи, а как богачи относились к актерскому племени, было известно хорошо.
Женитьба
Так Булат Джандарбеков, автор книг "Томирис" и "Саки", начинал пересказ семейной легенды о женитьбе своих родителей - Шары Жиенкуловой и Курманбека Джандарбекова. Это была та самая авантюрно-романтическая история, которую каждый участник излагал так, как она виделась ему в данный момент. Главной героиней ее была Шара, она же Гульшара, оказавшаяся четырнадцатым ребенком у верненского купца Первой гильдии Баймолды Жиенкулова. А точнее, самой любимой дочерью отца, которая дороже зеницы ока.
К тому времени, когда имел место быть весь этот сюжет, Шара подросла, получила образование как в русской школе, так и у муллы, успела полюбить синематограф и прославиться среди своих сородичей как искусная танцовщица. Ну а тут еще, будто на беду, в бывший Верный, а теперь объявленную столицей республики Алма-Ату, перевели из Кзыл-Орды драматический театр, и, околдованная им, 16-летняя красавица лишилась покоя.
- Я бредила сценой, - вспоминала она потом, - бегала на все спектакли, все концерты. Одну меня не отпускали, приходилось ходить в сопровождении отца и мамы. Наступил 1928 год, и он стал переломным в моей жизни. Именно тогда я ушла из дому, чтобы узнать, что такое вкус актерского хлеба.
Вы, конечно, поняли уже, что это и была та очаровательная юная незнакомка, которую высмотрел в дырочку герой будущего романа.
- Я говорила, - продолжала рассказ Шара, - что не пропускала ни одного представления театра, и меня заметил один из ведущих его артистов по имени Курманбек. Вскоре в нашем доме появился сват. Но как только отец понял, кто заслал его к нам, он пришел в неистовство. Как такое ничтожество посмело хотя бы мыслью прикоснуться к его дочери?! Да накануне сам китайский консул принес в дар сундук золота и драгоценностей, и то ему надежды не подали. А тут какой-то шут, актер и лицедей! И почтенный, уважаемый всеми отец не очень ласково выставил свата за порог. Но жених мой был настроен весьма решительно. Прослышав о религиозности отца, Курманбек уговорил стать посредником… муллу. Как это ему, артисту и безбожнику, удалось, мне до сих пор не понятно. С новым сватом богобоязненный отец говорил почтительно, но отказал также и ему - сухо и наотрез. Однако влюбленный не унимался. Он нашел способ вызвать меня на свидание, во время которого поклялся сделать из меня настоящую, большую актрису. Это решило все. А если, добавил он, обстоятельства осиротят нашу семью (время для богатых людей было тревожное, начиналась конфискация имущества), то он станет опорой для моей матери, братьев и сестер. Ночью, тайком, прихватив маленький узелок с вещами, завернув в платок дорогие украшения, я бежала из родного дома. Семья от меня отреклась.
- За углом уже стояли два нанятых нами фаэтона, - завершал повествование Канабек Байсеитов. - Мы с Капаном посадили молодых в передний, а сами сели в задний. Как договорились днем, Шару повезли к ее старшей сестре Хадише (в будущем жена Шакена Айманова). Она работала актрисой в театре и одобряла выбор Шары. Через несколько дней Жумат Шанин, Амре Кашаубаев, Иса Байзаков и я пошли к родителям Шары объяснить случившееся и попросить прощения. Но отец ее демонстративно ушел из дома, хлопнув дверью, а мать сказала, что они никогда не думали выдавать дочь за нищего. "Значит, счастье от нас отвернулось", - вытерла она платком слезы. Конечно, в том была своя правота, но прав был и Курманбек, и это, как ни прискорбно, очень скоро подтвердилось.

Театр

Ну а что Шара? Шара со всей горячность, пылкостью и энтузиазмом осваивала закулисы и подмостки. Она делала это начиная с азов вместе с Куляш Байсеитовой. Обе мели полы, устанавливали декорации, помогали шить костюмы, накладывать грим, работали за билетерш и кассиров, появлялись в массовках и при этом, слушая все репетиции, знали все роли наизусть. Наконец настал торжественный момент: обеим им была предложена роль мальчика-кочегара в спектакле "Подводная лодка" Николая Погодина. Одна на двоих роль, одна на двоих тельняшка. Надо было видеть только, сколь дерзостно и тщательно боролись они за обладание ею! Каких только хитростей и ухищрений не придумывали, чтобы лишний раз показаться в ней перед зрителями! Потом были драматические роли соперниц в "Шуге" Беймбета Майлина: Куляш - героиня положительная, Шара - злодейка. "В одной из сцен, - любила рассказывать Шара, - я даю ей яд и дальше по ходу действия должна злорадствовать над ее мучениями. Я взглянула на Куляш и обомлела. Ее лицо выражало такую боль и страдание, что мелькнула даже мысль: "А может, я на самом деле ее отравила?" Я до того испугалась, что воскликнула: "Что с тобой, Кулька?"
Забавностей поначалу было хоть отбавляй. Ну, например, первый выход Шары в "Майдане" ("Битва") по Беймбету Майлину. Дебютантка так волновалась, что когда подошла пора петь, у нее исчез голос. Хотела уже бежать со сцены, и вдруг шепот: "Не бойся, я за тебя спою, ты только шевели губами!". Оказалось, что спасителем ее был Серке Кожамкулов, который за неимением в труппе актрис нередко выходил в женских ролях. Дальше пошли работы посерьезней - главные героини в ауэзовских "Енлик-Кебек", "Карагоз", других спектаклях.
13 января 1934 года впервые поднялся занавес нового Казахского Государственного музыкального театра в Казахстане, у истоков которого стояли две семьи - Джандарбековых и Байсеитовых.. Одним из самых ярких моментов в спектакле "Айман-Шолпан", знаменовавшем открытие, стал первый национальный казахский танец "Келиншек". Его придумала, поставила и сама исполнила Шара, и это было, можно сказать, начало казахской хореографии. Главным педагогом и наставником в эту пору для Шары оказался опытный балетмейстер театра, бывший солист Большого театра и партнер всемирно известной Анны Павловой Александр Артемьевич Александров. Он, по словам Шары, дал ей хорошую основу русского классического танца и все время обращал внимание на необходимость национального характера в искусстве. Результом их совместной работы явился "Таттимбет", который до сих пор считается одним из лучших казахских танцев. Александр Артемьевич был также создателем первой балетной студии и музыкально- хореографической школы в Алма-Ате. Зная семь языков, он освоил восьмой - казахский, пошел к наркому просвещения Темирбеку Жургенову и уговорил его в необходимости создания своей, казахской хореографии. Более того, Жургенов, отдал приказ по республике об изучении всеми артистами, независимо от их специализации, основ сценического движения.

Декада

Все эти шаги были как нельзя кстати, потому что культурная жизнь республики с каждым днем набирала силу. Тут было все - музыкальные школы и техникумы, открывающиеся в областях театры, поток пьес и либретто, оркестры, танцевальные ансамбли, хоровая капелла и тому подобное. Накапливались творческие силы, и их решено было продемонстрировать в Москве на Первой декаде литературы и искусства Казахстана. Для Шары, как и для остальных 350 ее участников, среди которых были Джамбул, Кенен, Сакен Сейфуллин, Беймбет Майлин, Абжильда Тажибаев, Жумат Шанин, Елубай Умурзаков, событие это несло в себе невероятную значимость. Это была первая встреча с Москвой и москвичами, первый выход казахстанской культуры на столичного зрителя, общение с выдающимися мастерами искусства. Страхов и волнений было, конечно, через край, тем более что на подготовку отводилось три месяца. Но в конечном счете все обошлось благополучно.
Москва приветствовала делегацию степняков более чем радушно. Тысячи людей пришли встречать их спецпоезд на Казанский вокзал, в том числе Демьян Бедный, Ляля Черная, Валерия Барсова, Ольга Книппер-Чехова и другие. Открывалась Декада оперой "Кыз-Жибек", где Шара исполняла сольные танцы. А на заключительном концерте в Большом театре она выступала с сольной хореографической интерпретацией кюев знаменитого Таттимбета. Успех превзошел все ожидания. Центральные газеты разразились хвалебными рецензиями, восторженными отзывами. "На сцене - Шара, - выражал свое восхищение один из театральных критиков в "Известиях". - Танцуют не только ноги - в непрерывном танце вся фигура, и движения ее едва заметны. Она как бы плывет, танцуют плечи, голова, руки. Тончайшие изгибы пальцев, взмахи ладони, свободно вращающейся в то время, как вся рука недвижима, удивительно удачно "аккомпанируют" тем настроениям, которыми живет танцовщица".
Вскоре после Декады Музыкальный театр преобразовывается в Государственный театр оперы и балета, получивший потом имя Абая. В 1938 году приступили к репетициям первого казахского балета Василия Великанова на либретто Мухтара Ауэзова "Калкаман и Мамыр". Ставил спектакль московский балетмейстер Леонид Жуков. Решая его соответственно имеющимся артистическим силам, он насытил танцы движениями, взятыми из народных игр.
Главную партию красавицы Мамыр исполняла, конечно же, Шара. Но насладиться вволю выпавшим на нее успехом не удалось. Сразу же после премьеры она вынуждена была выехать в Ленинград на съемки первого национального казахского игрового фильма "Амангельды". Ее пригласили на главную роль жены Амангельды - Балым. "Это было совершенно новое и загадочное для нас искусство, - признавалась артистка, - но обаяние его было так велико, что я с благоговением приняла предложение". Кстати, именно в Ленинграде Шару застала радостная весть о присвоении ей почетного звания народной артистки Казахстана.

"Амангельды"

В основу будущего киноповествования было положено восстание Амангельды Иманова в Тургае 1916 года против реквизиции казахского населения на тыловые работы во время Первой мировой войны. О том, как шли съемки, рассказывала сама Шара-апай в интервью, которое она дала незадолго до того, как уйти из жизни.
- Однажды на мой концерт, где я исполняла танцы народов СССР, пришли приехавшие в Алма-Ату члены комиссии по созданию фильма "Амангельды". По всей видимости, они остались довольны тем, как я танцевала, потому что попросились побывать еще на одном выступлении, а потом еще. Оказывается, их внимание остановилось на моей кандидатуре. И когда мне сказали, что меня утвердили, я заплакала. До этого я уже порядочно сыграла ролей на сцене казахской драмы. Но в кино!.. Да еще в какой картине! Сценический опыт был, а вот как держать себя перед камерой, я не знала. Но мне, как, впрочем, и всем казахским актерам - Елубаю Умурзакову, Серке Кожамкулову, Курманбеку Джандарбекову, Канабеку Байсеитову, Калибеку Куанышпаеву, Капану Бадырову и другим, - помогали всячески. Помню эпизод, где мне надо было заплакать. Мне говорят: "Ну, давай, Шара, плачь!" А мне в это время смешно. Мне объясняют, что в этой сцене уводят Амангельды, и, возможно, расставание это навсегда. Но ведь на площадке-то я одна, и никак мне не плачется! Тогда Моисей Зеликович Левин, наш режиссер-постановщик, спрашивает: "Было ли когда-нибудь в твоей жизни что-то трагическое, тяжелое?" Я отвечаю: "Папа недавно умер" (он, кстати, как и предполагал Курманбек, действительно был раскулачен и попал под репрессии). И от этого воспоминания слезы начинают катиться сами собой. "Вот-вот", - подхватывает режиссер, - и воображай, что ты прощаешься с отцом!"
Вспоминаю сейчас и думаю: какими наивными, непосредственными мы были! Но именно эта непосредственность и нравилась нашим постановщикам - Левину и его сорежиссеру Борису Алексеевичу Медведеву. Так, в батальных сценах должны были сниматься трюковые моменты исполнителя роли Амангельды Елубая Умурзакова с конем. Как и положено, его хотели заменить каскадером. Но он возмутился. Как это ему, степному джигиту, не доверяют! Перед его напором отступили и постановщики, и оператор Хэчо Назарьянц, и каскадер Музакир Шуруков. Они соорудили специальное приспособление, при помощи которого конь Амангельды без особых капризов и упрямства свободно совершал круги на месте, а его всадник по команде режиссера выполнял необходимые действия.
Результат был потрясающим. И когда позже у Елубая-ага спрашивали: "А правда ли, что вы более сорока раз падали в полном вооружении со скачущего коня без единой царапинки?", он с гордостью уточнял: "Это было сорок два раза! Я был неплохим наездником".
- Прошло сорок лет, - продолжала вспоминать Шара-апай, - и мы в дни юбилея фильма отправились в Тургай, по родным местам Амангельды. Как нас встречали! Дети, старики, юноши, кто на бричке, кто пешком вышли приветствовать. После одного из просмотров мне сказали: "Раз ты наша дорогая келин, то есть невестка, то по обычаю ты должна поклониться старикам". На меня набросили накидку, сопровождая ритуал возгласами: "К нам приехала келин, жена Амангельды!". Это народное признание было признанием того, что совершил сам Амангельды, а также кинематографисты, запечатлевшие его подвиг на экране.
Полгода шли в Ленинграде павильонные съемки фильма. Это было великое везение, потому в свободное время Шара смотрела все спектакли с прославленными мастерами балета, посещала уроки Галины Улановой, которую она считает, как Александрова и Тамару Ханум, своим учителем. Большая творческая дружба завязалась тогда у нее и с Игорем Александровичем Моисеевым, который потом приглашал ее в свой ансамбль для постановки казахских танцев. Именно знакомство с ним помогло Шаре определить дальнейший путь. После шести лет работы в Театре оперы и балета она решила все-таки отпочковаться и по примеру Моисеева также организовать при Казгосфилармонии свой собственный творческий коллектив. Было больно, конечно, бросать родную сцену, но опера - жанр громоздкий, а Шаре хотелось быть ближе к людям, выступать в самых отдаленных селениях. Она целиком занялась сбором и созданием танцев народов мира. Правительство республики ее поддержало, и с марта 1940 года ее ансамбль гастролировал уже вовсю... Но началась война.

Война

Ансамбль Шары один из первых выехал на фронт для выступления в воинских частях. Пели и танцевали перед конниками легендарного генерала Доватора, перед бойцами II Украинского фронта, на привале и перед уходом солдат в атаку, под бомбежками и в затишье, между боями и в госпиталях. Концерты, концерты, бесконечные переезды, гибель людей, вид пепелищ на освобожденной от врага земле. Все это потрясало до глубины души, и хотелось сделать что-то конкретное и ощутимое для победы над врагом. И тогда она решила сдать полученные за выступления деньги в фонд обороны - пусть они пойдут на сооружение танка. Вскоре из Москвы пришла телеграмма с благодарностью от Сталина. А еще через некоторое время в почтовом ящике среди прочей корреспонденции она обнаружила солдатский треугольник. "Ваш танк, - сообщалось в нем, - сегодня вышел в бой. Командир танка Байбулатов". Потом она узнала, что на этой грозной машине алой краской на броне бойцы написали "Шара" и успешно били фашистов. Этот танк закончил войну на освобожденной земле братской Чехословакии.

Искусство танца

В следующую страницу биографии Шары, включающую в себя без малого три десятка лет, можно вписать одно короткое слово - "гастроли", и этим все будет сказано. Для наглядности можно обозначить километраж, преодоленный за эти годы на всех видах транспорта филармоническим ансамблем "Песни и танцы народов мира" под руководством легенды казахского искусства Шары. Если учесть, что это были города и самые отдаленные веси Казахстана, республик Советского Союза и многочисленных стран зарубежья, число "км" выразится некоей цифрой с множеством нулей. Оно, число, конечно, может поразить, но представления о сути странствий вы не получите. А суть их в том, что, бывая в поездках, Шара не только показывала собственное искусство и талант своих коллег, а собирала танцы и музыку к ним. Тут танцы грузинские и молдавские, татарские и узбекские, мексиканские и испанские, индийские и арабские, монгольские и индонезийские, острова Бали и Вьетнама, украинские и русские - всего не перечислить! Ну, а что касается казахского народного танца, то поскольку такового до Шары не существовало, то она просто создала его.
- Создание танца, - объясняла Шара-апай, - процесс сложный. Иногда в основу его может быть положен миф, сказание, легенда. Например, "Айжанкыз" - кюй Курмангазы, названный по имени своенравной девушки. Через пластику я старалась передать ее характер. В другой раз я увидела, как стремительно уползали прочь две змеи, то сближаясь, то отдаляясь друг от друга. И родилось движение "косжылан" - то есть сложное переплетенье рук. Еще я наблюдала, как хозяйка в юрте чабана взбивала кумыс в кожаном турсыке. Ее движения были женственны и прекрасны. Так появилось танцевальное движение "саба пысу". Девушки за ткацким станком подсказали рисунок и движения танца "Килем току". Среди сольных есть также "Кудаша", "Сауыншы-женгей", танцы с домброй.
Особенным успехом на Второй декаде литературы и искусства Казахстана в Москве пользовался танец "Кошмокатание", который исполняется сидя, и трудовой процесс рождает игру. Впрочем, тогда в Москве Шаре и ее ансамблю приходилось почти каждый танец исполнять дважды. Всем, кто видел ее выступления, запомнились лукавая и веселая доярка, задорный юноша-шахтер, хвастунишка-охотник, отважная колхозная девушка-джигит и многие другие образы. И уж, конечно, нельзя не сказать о "Казахском вальсе" как выражении радости и торжества жизни.

После сцены

Годы жизни после ухода со сцены Шара посвятила воспитанию будущих артистов. Она добилась того, чтобы в Алма-Ате было выстроено здание для хореографического училища им. А. Селезнева, много лет была его директором, преподавала там. Там силами воспитанников училища ею и Булатом Аюхановым был поставлен балет "Кыз-Жибек" на музыку Евгения Брусиловского. За эту работу Шара-апай была удостоена Государственной премии Казахстана, а Булат Газизович получил тогда звание заслуженного артиста республики. Коллектив исполнителей этого балета полужил основой для создания нового, теперь уже легендарного "Молодого балета Алма-Аты" - ныне Государственный ансамбль классического танца.
- Шара для всех нас, кто имеет отношение к хореографии, - говорит народный артист РК, известный артист балета и балетмейстер Заурбек РАЙБАЕВ, - была явлением в казахском искусстве послевоенных лет. Это был театр одной актрисы, одной танцовщицы. Она моментально переодевалась - исполнив один танец, удалялась и буквально тут же появлялась с другой стороны кулис уже в другом костюме и под другую музыку - у нее был небольшой оркестр. Вот исполняет она казахский танец, потом тут же перевоплощается, и это уже другой ритм, другая, скажем, уже индийская манера танца, и поет она на хинди, потом переходит к танцу китайскому, грузинскому, русскому, вьетнамскому… И выходит такой букет, яркий калейдоскоп танцев народов мира.
Первая казахская танцовщица, Шара вышла, что называется, из народа. Истинный бриллиант музыкально-пластического искусства, она собирала танцы, ставила их и исполняла. Иногда просила кого-то из балетмейстеров - например, Бекбосынова, Ковалева, Абирова, чтобы ей поставили еще что-то новое и интересное. Но в основном она делала все сама, особенно казахские танцы. В ней все было красиво и грациозно, но особенно чудесным и необычным был рисунок рук, тончайшие, много о чем говорящие движения пальцев, четкий абрис кистей, локтей, плеч, выразительная пластика головы. Все это и сегодня сохранилось в лексике народного танца.

И еще два высказывания

Клара ДИЯРОВА, племянница Шары, составитель книги воспоминаний о Шаре Жиенкуловой:

- Тетя Шара очень любила свой дом. Она была большим эстетом, как в одежде, так и в интерьере. Так сложилось в нашей семье, что я жила у нее. Это была четырехкомнатная квартира, две комнаты были ее личными покоями. Во время войны, когда были эвакуированы сюда москвичи и ленинградцы, в одной из комнат жили Галина Уланова с Юрием Завадским. Спальня была настоящим будуаром с балдахином. В гостиной, помню, висел огромный ковер, который тете Шаре подарил Мао Цзэдун во время ее гастролей в Китае. Ковер был необычный, он свисал с потолка на тахту и далее на пол. Она любила гарнитуры, подбирала мебель с большим вкусом.

Она была самой модной женщиной в Казахстане. Когда она шла по улице, люди останавливались, глядя ей вслед. Ходят легенды о ее драгоценностях. Да, они были, но с годами ценности менялись, и вместо них появилась одна из первых в городе личных машин. Это была "Волга" для сына - Булата Джандарбекова. Единственный и любимый, он был большим ее другом. Очень талантливый, Булат прекрасно играл на пианино, пел, был режиссером на телевидении, в кино, но нашел себя в журналистике и литературе. Оставил после себя такие произведения, как "Томирис", "Саки". Образ воина на Новой площади Алма-Аты создан по его описанию в "Саках".

Виолетта ДЖАНДАРБЕКОВА, невестка Шары:

- Мне повезло более, чем кому-либо, узнать, какой она была МАТЕРЬЮ. Главным человеком в жизни Шары-апай, ее смыслом, радостью и болью был единственный сын Булат. Удивительные отношения связывали этих ярких, самобытных, необыкновенно интересных людей. При всем обилии житейских проблем и разногласий они и дня не могли прожить друг без друга. И не было ничего на свете, чего бы Мать ни сделала для своего такого сложного, такого своевольного, но такого красивого, талантливого и бесконечно любимого Сына. Тяжело вспоминать те страшные дни, когда мы узнали о болезни Булата. Как мы боролись, как поддерживали друг друга, как верили в чудо! Но, увы, чуда не произошло.

Шара-апай умерла 21 мая 1991 года, об этом свидетельствуют документы. Но я точно знаю дату ее смерти - 23 марта 1991 года - в тот день и час, когда на ее руках умер ее сын Булат. С этой минуты ее жизнь остановилась, она просто не хотела, не видела смысла жить дальше. Мы с большим трудом уговорили ее взять себя в руки, чтобы достойно проводить Булата, отметить сорок дней. Она согласилась. Но только до сорока дней сына, ни днем позже…
Ровно через сорок дней они встретились, чтобы уже никогда не расставаться. На Кенсайском холме рядом стоят два обелиска - Актрисе и Писателю, Матери и Сыну. Мы их помним и любим. Они всегда с нами.
При подготовке этой полосы частично использованы материалы собранной Кларой Дияровой книги воспоминаний о Ш. Жиенкуловой "Легенда по имени Шара".

Категория: Звезды Казахстана | Добавил: natalia (2009-05-29)
Просмотров: 31212 | Комментарии: 1 | Теги: легенда, Шара | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 1
1 Len  
0
That's really thniknig out of the box. Thanks!

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Меню сайта
Текущий раздел
Друзья сайта



Форма входа
Логин:
Пароль:
Статистика





Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0


Поиск
Облако тегов
Альберти Аксенов Борисова ГЕНИЙ ОБЩЕНИЯ БОГИНИ В КАЖДОЙ ЖЕНЩИНЕ болеро с прорезями Джин Шинода Болен американские продюсеры блуза с лентами-завязками на рукава 40 лет Джен Эйр блуза-платье с открытой спиной Анна Петракова Вернисаж вселенная Бибигуль Тулегенова Дафнадю Морье Ребекка двубортный жакет под пояс Кукольный патриотизм Ксения ЕВДОКИМЕНКО девушка Девушка созрела алматы юбка с завышенной талией Макпал Исабекова Айгерим Бейсенбаева Алинур Тилемис сарафан с поясом в прорезях будет жить Васильев бухотчет Витебск Гульсум Макитова деловой жакет Ольга Григорьева Аскар Газизов блуза с воротником-шарфом Душа жакет Балнур Асанова юбка блуза с запахом Вездесущий Андрей КРАТЕНКО 2010 Берегитесь женщин юбка со складками и поясом великие времена думы Галина Шпак блуза Анастасия Вертинская 100-лет юбилей белое небо белые снега Гульфайрус Исмаилова Дина Нурпеисова Валерия Иванова Галя Галкина Две жизни в руках Джамиля Канышевна Утегенова Агнешка Рошка детские праздники киев Аватар Алена Мелешко Букина Алла Ахундова Аламкан Дегенбаева Белла Ахмадулина Габриэла Мистраль Ирина Одоевцева Берггольц Ольга Федоровна Аспазия Дайва Авотыня Вероника ТУТЕНКО html Джубга Агой дом Геленджик Джанхот Дивноморское youtube бесплатно Белая ворона Астана взрослые ГАЛИНА ВИШНЯКОВА Вера Хохлова Анна ЛАБЗИНА Анжелика ЕЛФИМОВА Елена АФАНАСЬЕВА Галина БАБАРИКО Ирина Парамонова АСТРЫ ОСЕННИЕ ДОРОГОЙ ДЛИННОЮ Сексуальное влечение женщина Быть женщиной
Фотографии
poetry.ucoz.ru © Клуб творческих женщин