Каталог статей

Алине Сергеевне было… ну скажем так – за 50. В конце концов, женщине всегда столько лет, сколько она считает нужным,  и задавать ей подобный вопрос крайне неприлично.   А Алина Сергеевна в глубине души всегда  ощущала себя 25-летней девушкой, кто бы что ей не говорил, а появившиеся морщинки на лице просто случайным недоразумением.

Дети у нее выросли, разъехались не только в разные города, но и в разные страны, и жила она вместе с внуком Максимом пятнадцати  лет, которому строго запрещала называть себя бабушкой. Называл он ее просто Алина. Мужей как таковых у Алины никогда не было, хотя в обоих отцов своих сыновей она влюблялась безумно. Первый, увы,  был женат, разводиться в его планы не входило, а 18-летняя идеалистка Алина на этом и не настаивала. Она просто любила его и не смотря на протесты родителей в девятнадцать  родила Сашку, что для того времени было потрясающей смелостью… Второй ее мужчина –  был холостым, отважным полярником,  но, наобещав с три короба, уехал куда-то на льдину и там пропал, оставив на память о себе Андрея… В то время Алина, понятно, жутко горевала, исписала целую тетрадь трагическими стихами  – как известно,  это лучший вариант пережить случившееся, но, в конце концов, успокоилась. Если бы не ее возлюбленные,  у нее не было бы таких замечательных сыновей, как Сашка и Андрей, и внука Максима, который и сейчас живет рядом с ней.

Дело в том, что ее  старший сын Саша уехал с женой в Малайзию, а Максим ни за что на свете не пожелал расставаться с бабушкой. Он вообще считал ее классной, почти своей подружкой, и, что у подростков бывает довольно редко, от Алины у Максима не было никаких тайн. 

Впрочем, сама Алина доверие Максима вполне оправдывала. Выйдя на пенсию, она не собиралась коротать время на лавочке у подъезда или с утра до вечера смотреть мыльные оперы. Она была человеком творческим. 

Всю жизнь Алина  проработала в бухгалтерии крупного предприятия, была превосходным специалистом, но всегда любила рисовать, и на пенсии наконец-то отдалась живописи полностью. Каждый день утренние часы  были для нее святыми, они были посвящены ее любимой акварели.  И еще она начала изучать французский язык. Не для того, чтобы поехать во Францию – хотя побывать в Париже было бы совсем неплохо, а чтобы, как она говорила, быть ближе к 19-му веку, в котором жил ее любимый  Пушкин.

Словом, Алина не сомневалась, что в каждом возрасте есть свои прелести, любой ее день был насыщен до предела,  и она не считала, как многие пенсионеры, что самое лучшее в ее жизни уже позади.

Максим под влиянием бабушки вырос не совсем типичным парнем, хотя маменькиным сынком назвать его было трудно. Он занимался дзюдо и был готов постоять за себя. Кроме того, он учился в гуманитарной гимназии и собирался поступать в университет на филологический факультет. Говорил, что любовь Алины к литературе 19-го  века и Пушкину передалась ему генетически.

Иногда Алина с внуком  пускались в загул: вместо обеда шли в кафе при супермаркете и ели там пирожные, запивая их вредной кока-колой… Вообще от Алины Максим всегда ждал всяческих неожиданностей, и если сказать честно, в последнее время не она за ним присматривала, а он за ней.

Например, зимой она купила коньки и отправилась на каток, а летом – отправилась с компанией через горы пешком на Иссык-Куль, вернулась счастливая, загорелая и тут же взяла в руки кисти…

Как-то Алина с Максимом сидели вечером у телевизора и в обе щеки уплетали вредные чипсы, когда в комнате появился маленький человечек в красном колпачке с серебряными бусами. 

– Очередной прикол бабашки, – подумал Максим.

– Внук приготовил мне интересный сюрприз, – надо быть на чеку, – решила Алина.

Но человечек явился сам по себе.

– Будем знакомы, – сказал он, – меня зовут Барабашка, я ваш домовой. Мне так  нравится ваша компания, что я, вопреки своим правилам, решил к вам присоединиться. Разрешите?

И он засунул руку в пакет с чипсами.

– Угощайтесь, пожалуйста, – хором сказали бабушка и Максим. – Чему имеем честь?

– Как я сказал, вы мне нравитесь, – повторил Барабашка,  – и я хочу сделать вам подарок. Завтра, как известно, 29 февраля,  совершенно необыкновенный день, можно сказать, лишний день в году,  подарок судьбы.  В этот день, мы домовые,  имеем право порадовать своих хозяев, если они, конечно, этого заслуживают. Вот я и решил сделать вам сюрприз. До прихода 29 февраля осталось всего полчаса, и этот день вы можете провести так,  как пожелаете. Думайте, у вас остается не так уж много времени.

– Думать нечего, – сказал Максим. – Хотим в XIX век.

– И не просто в XIX век, а на бал, –  уточнила бабушка, –но… – замялась она, – нельзя ли мне по этому случаю как-нибудь изменить внешность, помолодеть ну годков скажем на 30…

– Нет проблем, – согласился  Барабашка. Вытащил из кармана носовой платок, который неожиданно вырос в размерах и превратился в огромную тонкую белоснежную шаль. Накинул ее на Алину, а  когда через несколько минут сбросил ее, Максим ахнул.

Рядом с ним стояла девушка лет 23-25 в бальном платье, с большими голубыми глазами, облаком светлых волос и потрясающей фигурой…

  – Алина, какая же ты красавица!

Заметив облачко на ее лице, – исправился:

– Ты и сейчас красавица, Алина, должен сказать, что возраст тебя совсем не портит…

– Спасибо за комплимент, – сказала Алина, подойдя к зеркалу и вытащив пудреницу. (Похоже? такой она всегда себя и представляла) – Заруби себе на носу: раньше мы были молоды и красивы, а теперь – просто красивы.

Таким же образом Барабашка преобразил Максима. Года ему он, понятно, убавлять не стал, только одел его в соответствующий наряд. Часы пробили 12.

– В дорогу, – Барабашка взял за одну руку Алину, за другую  – Максима и подвел их к карете, которая стояла у подъезда. – Только не забудьте, ровно в полночь вы должны быть в карете…

 … Во дворце горело 1000 свечей, бал в разгаре, к красавице Алине немедленно  подошел князь:

– Извините, что  нарушаю этикет, но я не нашел ни одного человека, который мог бы меня вам представить, поэтому я решил представиться сам. Князь Оболенский, к вашим услугам. Если позволите, я буду вашим партнером на весь сегодняшний  вечер…

И они закружились  в вальсе…

Максиму понравилась девушка, которая назвалась Катенькой и  которая совсем не походила на девчонок из его класса.  Катенька была восхитительна, весела, и немножко стеснялась –  это был  ее первый выход в свет…

–  Алина, наверное, ваша сестра? – спросила она у Максима, когда он разговаривал с бабушкой. – Такая красавица,  как она изящно держится, мне так хотелось бы быть на нее похожей…

– Ты и сама красавица, –  подумал Максим,  – жаль только, что стрелки часов несутся с такой бешеной скоростью, как жаль, что 29 февраля выплывает только раз в четыре года…

Когда стрелки подошли к четверти 12-го,  Барабашка дернул Максима за рукав:

– Ты помнишь условие, ровно в 12.00 вы должны быть в карете. Пора возвращаться в XXI  век.

– Еще чуть-чуть, – милый друг Барабашка, – взмолился Максим, – ты посмотри, какой искристый снег за окном, какая светит луна, Катенька зовет меня покататься на санках, только разочек прокатимся и все…

Ах, ну почему я родился так поздно!

…К счастью  Алина и Максим оказались в  карете вовремя. Не успели они опустить занавески, как  часы пробили 12, и еще через несколько секунд   они уже были в своей комнате, у телевизора… Наступило 1 марта, волшебный день 29 февраля закончился…

– Как всегда, – расстроено сказал Максим. –  Надо уходить тогда, когда начинается самое интересное. Как тебе понравилось путешествие, Алина?

–  Все было замечательно – ответила бабушка, как ему показалась, вздохнув, – Князь там небось горюет, ведь я сказала ему, что отлучусь лишь на минутку… Се ля ви, мон шер…

– Вы сможете вновь вернуться во Дворец ровно через 4 года,  – напомнил Барабашка.

– Долго ждать, – вздохнул Максим. – А нельзя ли Катеньку как-нибудь переправить в наш век? Будет жить у нас в квартире, да, Алина?  Думай,  Барабашка.

– Я, конечно, многое могу, но это сделать не в силах, –  объяснил домовой. 

– Когда я торопилась к карете, у меня с ноги упала туфелька, – хитро улыбнулась Алина… Не горюйте, мои юные друзья! Все нормально, все прекрасно… Честно сказать, я уже соскучилась по моим занятиям живописи, у меня в голове появился такой сюжет. А князь, что князь, еще одно милое приключение в копилку воспоминаний…

Начинался новый день, первый день весны,  на небе гасли звезды и появлялись первые лучи  восходящего солнца…

«Когда бы все так чувствовали силу

Гармонии! Но нет: тогда б не мог

И мир существовать; никто б не стал 

Заботиться о нуждах низкой жизни;

Все предались бы вольному искусству.

Нас мало избранных, счастливцев праздных,

Пренебрегающих презренной пользой,

Единого прекрасного жрецов…», –

писал их любимый Пушкин.